В 2016 году банк заключил с юрлицом кредитный договор под залог земельных участков другого общества. Через несколько месяцев юрлицо перестало платить по обязательствам. В июле 2017 года банк предъявил ему требование о досрочном возврате кредита.

Позднее юрлицо обанкротилось, требование банка о возврате непогашенного кредита, процентов и пеней включили в реестр. В мае 2019 года банк решил обратить взыскание на заложенные участки в счет долга юрлица и подал иск. Общество заявило встречный иск, в котором просило признать, что залога на землю нет.

Первая инстанция удовлетворила иск банка, поскольку тот обратился в суд во время действия залога. Обществу она отказала.

Апелляция и кассация заняли противоположную позицию. Банк пропустил годичный срок обращения взыскания на заложенное имущество. Он начался в июле 2017 года, когда банк потребовал досрочно погасить кредит.

ВС РФ поддержал основной вывод первой инстанции:

• поскольку залогодатель — третье лицо, а не заемщик по кредитному договору, применяют положения ГК РФ о поручительстве;
• стороны не установили срок залога, поэтому банк мог предъявить требование об обращении взыскания на заложенные участки в течение года со дня наступления срока исполнения основного (кредитного) обязательства;
• срок погашения по кредитному договору — 16 августа 2019 года. С этой даты и нужно отсчитывать годичный срок. Требование о досрочном возврате кредита этот срок не сокращает. Банк подал иск в мае 2019 года, т.е. во время действия залога в отношении невозвращенной суммы кредита.

Апелляция и кассация ошибочно рассчитали период действия залога с даты, когда банк предъявил требование о досрочном возврате кредита. Они применили ранее действовавшие правила.